В очередной раз «бороздя» просторы Интернета с целью поиска новых материалов по истории Быховщины, наткнулся на информацию которая поразила меня. Оказывается, живёт в России наш земляк, педагог, не попавший в двухтомную книгу «Гордость и слава Могилёвщины», Герой Социалистического Труда — Дробышевский Леонид Петрович…

Родился Леонид Петрович 2 января 1924 года в деревне Черногрязь, что и ныне находится на карте Быховского района, в крепкой крестьянской семье. Но в 1931 году его семья попала под раскулачивание и была выслана в Пермскую область. Жили в поселке Верхняя Челва Добрянского района, до 1938 года на спецпоселении.

В 1939 году, в 15 лет, Дробышевский начал свою долгую педагогическую деятельность. Заменил умершую двоюродную сестру…

К Леониду подошла заведующая районо:

—Ты должен заменить ее! Страна решает задачу всеобщего начального образования!

Он был мальчишкой и отказаться не посмел. Месячные педагогические курсы. И вот он уже учитель начальных классов Усть-Горевской неполной средней школы. Рядом работала мудрая учительница Е. И. Новоселова.

— Ты подготовился к урокам? — раздавался утром ее голос через дощатую перегородку комнаты, в которой они жили.

— Подойди! А тетрадки хорошо проверил? Давай посмотрим, чтоб ребята сами ошибок не нашли. Иначе конфуз!

Таким было его первое «боевое» крещение. А на пороге стояла настоящая война. В 1942 году Дробышевского призвали в пятый учебный стрелковый полк, где сразу же назначили старшиной роты. Грамотных парней было немного, а он заочно закончил педагогическое училище.

В армии он попробовал ступить на другую стезю: поступить в военное училище. Но когда рассказал на мандатной комиссии, что отец из раскулаченных и высланных, шансов стать военным не осталось.

Леонид вернулся в полк, где ему доверили офицерскую должность — комсорга артиллерийского дивизиона. Полк перевели под Тамбов. А в Тамбове был вуз педагогический, куда он и поступил на заочное отделение. Так жизнь отковала второе звено цепочки.

Учебу заканчивал уже после войны — студентом-очником Пермского пединститута. А по окончании вуза был распределен директором в Усть-Кишертскую среднюю школу…

— Что может сделать этот мальчик в школе-развалюхе? — шел шепоток среди других директоров школ района.

Двадцатилетний директор принял школу, совершенно не готовую к приему учеников. Три старых разбросанных по округе здания нуждались в ремонте печей. Печник в Кишерти был один — 80-летний, медлительный. А до начала учебного года оставалось всего две недели.

— Я стоял на крыльце в раздумье, что предпринять. И тут шаркающей походкой, в брюках клеш, подходит парень.

— Ты что ли новый директор?

— А вы, молодой человек?

— А я ученик 9 класса.

— Хочешь быть моим первым помощником?

— А че?

— Тогда собери бригаду из 5-6 таких же хватких ребят.

Решение было в точку. Эта бригада так ускорила дело, что к новому учебному году все печи были в строю. Директора наградили районной грамотой.

А потом был самый страшный, первый педсовет. Молодой директор мучительно думал, что сказать учителям, многие из которых были гораздо старше и опытнее. Проработали здесь всю войну, сами овдовев, с осиротевшими детьми — в район не вернулись 3,5 тысячи мужчин из 26 тысяч жителей.

И вот, собравшись с мыслями, он предложил четыре программных момента. Первый и главный — нравственное воспитание школьников как основа основ. Второй — глубокие, прочные знания. Третий — индивидуальный подход. В классах сидело по 35-40 учеников, и видеть нужно было каждого. Четвертый – всеобщее обучение. За всеобуч спрашивало государство. В школу должны были ходить все, несмотря на послевоенную нищету и сиротство.

Коллектив согласился с предложенной «программой». Она стала руководством к действию на все последующие годы.

А перед Дробышевским встал вопрос создания условий для учебы. Корпуса были в полутора километрах друг от друга. За 10-минутный перерыв учитель физики, химии, биологии должен был успеть собрать приборы и материалы и добежать до соседнего класса.

Но тут, как шутил впоследствии Леонид Петрович, выручил Сталин. Вышло постановление правительства об освобождении школьных помещений, ранее занятых другими учреждениями. В Кишерти в двух корпусах бывшего реального училища расположились райком партии, райисполком и военкомат. И молодой директор отважно отправился «выселять» эти организации.

Райисполком выехал! Райком партии вскоре построил себе новое здание. И вот школа получила два компактно стоящих рядом корпуса. Но в ней учились 800 учеников. Занятия шли в две смены. Это было неудобно. И директор решил начать пристройку. Без денег, без проекта, своими силами — учителя и дети — стали рыть котлован. Местная власть поддержала. С помощью райкома партии и райисполкома были проведены собрания в хозяйствах района. Те решили перечислить на строительство по 1-, 2-дневному заработку. Но это были крохи.

Тогда директор Дробышевский решился на нецелевое использование средств. На строительство пошли деньги, выделяемые на капремонт, а на Дробышевского полетели «телеги». Начались проверки КРУ. То и дело вставал вопрос об отстранении его от должности. Но местная власть вновь и вновь поднимала перед ревизорами вопрос:

— А себе в карман он что-то положил?

— Нет.

— Тогда ограничимся выговором.

Выговоров скопилась целая папка. Скандал вышел за рамки района. Вся область обсуждала, как в Кишерти дети и учителя «из ничего» строят школу. По сути, как сказал один из проверяющих, пришивают к пуговице пальто. Но тут школу стал… прикрывать отписками перед ревизорами председатель облисполкома.

И пристройка была закончена! А в школе решили… построить второй этаж над старым одноэтажным зданием и два крыла к нему. Теперь уже были официальный проект и официальные деньги. Так Кишертская СШ приобрела современный вид.

В чем-то выручала сама жизнь. В моду входила кабинетная система обучения. В отстроенной Кишертской школе она была развернута по полной программе, по всем предметам. У каждого преподавателя появились свой кабинет и своя лаборантская.

Сам собой вставал вопрос об оттачивании педагогического мастерства. Педагоги учились в областном институте повышения квалификации учителей. Изучали опыт гремевших по стране школ. Проводили специальные педсоветы. Учителя посещали до 200 уроков в год друг у друга.

Школа искала хорошие кадры на стороне. Директор не побоялся пригласить на работу даже репрессированного учителя физики. Здесь стали проходить практику студенты педагогического института. Среди них присматривали специалистов.

Кишертская средняя школа очень разумно выстроила «продленку», пожалуй первыми на просторах СССР. Ребята выполняли домашние задания под руководством учителя. Здесь же разбирали ошибки. И новый урок на следующий день учитель мог начинать с объяснения нового материала. После выполнения уроков школа держала ребят спортивными секциями, кружками. Здесь все ходили на хор, певший на три-четыре голоса.

В 1964 году Леониду Петровичу было присвоено звание «Заслуженный учитель школы России».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1978 года за большие заслуги в деле обучения и коммунистического воспитания учащихся Дробышевскому Леониду Петровичу было присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Сергей Жижиян,

директор районного историко-краеведческого музея.